Редкая французская гравюра середины XIX века "Le vieux vagabond" (Старый бродяга), исполненная гравёром Darodes по рисунку французского художника Grenier для сборника песен Пьера-Жана Беранже (Pierre Jean de Béranger, 1780-1857) в качестве иллюстрации к одноимённой песне.

      Я стар и хил; здесь у дороги, 
      Во рву придется умереть. 
      Пусть скажут: "Пьян, не держат ноги". 
      Тем лучше, - что меня жалеть? 
      Один мне в шапку грош кидает, 
      Другой и не взглянув идет. 
      Спешите! Пир вас ожидает. 
      Старик бродяга и без вас умрет. 

     Я смолоду хотел трудиться, 
      Но слышал в каждой мастерской: 
      "Не можем сами прокормиться; 
      Работы нет. Иди с сумой". 
      У вас, твердивших мне о лени, 
      Сбирал я кости по дворам 
      И часто спал на вашем сене. 
      Старик бродяга благодарен вам. 

      Приняться мог за воровство я; 
      Нет, лучше по миру сбирать. 
      Дорогой яблоко чужое 
      Едва решался я сорвать. 
      Но двадцать раз меня сажают 
      В острог благодаря судьбе; 
      Одно, что было, отнимают; 
      Старик бродяга, солнца нет тебе! 

Вяземский во втором "Письме из Парижа" писал в 1826 году о Беранже в высоких словах, давая следующий вердикт: "..по дарованию едва ли не первый поэт Франции". О поэтах, подающих надежды (например, о Николае Языкове), говорили: "Наш Беранже". Присутствие Беранже в 1820-е весьма ощутимо и в России вообще, и, в частности, у Пушкина - отзвуки музы французского поэта то и дело уловимы в пушкинских произведениях.

Популярность "песен", или "песенок", Беранже неоспорима: и у нас кое-что, не им сочиненное, легко приписывали ему. Беранже сам рассказывает о неясностях в отношении авторства гулявших по всей Франции песен в своей автобиографической прозе: "Песенки мои были написаны совсем не для печати, но друзья, для которых они только и предназначались, без всякого стеснения распространяли их в копиях. К счастью, эти стихи были столько же изображением их собственных нравов, как и моих".